Главная › Новости

Статьи - Национальный юридический портал LEGAL.RU

Опубликовано: 07.01.2019

110 Защита иностранных инвестиций. Поиск баланса

Кто достоин адвокатского статуса, а для кого двери адвокатуры должны быть закрыты? Почему в суды следует допускать только адвокатов и какую первостепенную проблему необходимо решить, прежде чем вводить адвокатскую монополию на судебное представительство? На эти и другие вопросы газете «эж-ЮРИСТ» ответил советник Президента РФ, сопредседатель Ассоциации юристов России, профессор, доктор юридических наук,  заслуженный юрист РФ,  член-коррес­пондент Российской академии наук Вениамин Федорович ЯКОВЛЕВ.

 

— Вениамин Федорович, почему, на Ваш взгляд, никак не удается воплотить в жизнь давно обсуждаемое предложение запретить лицам, не имеющим статуса адвоката, заниматься судебным представительством?

 — Этот весьма важный и проблемный вопрос возник давно, еще в 80-е годы. Раньше юридическую помощь в виде представительства в суде могли оказывать только адвокаты, потому что разного рода юридических фирм, контор, бюро и т.п. просто не было. Существующий веками институт адвокатуры — это профессиональная корпорация, представители которой имеют определенный статус и подчинены в своей деятельности определенным правилам. А когда в конце 80-х годов с принятием Закона о кооперации появились первые юридические кооперативы, я отнесся к ним с опаской, потому как видел опусы, которые сочинялись юристами вдруг появившихся юридических коммерческих структур по извлечению прибыли. Никакой серьезной юридической материи, анализа, оценки, выводов в их документах, будь то обращение в суд или жалоба, подчас не было.

Он вам не Димон

— Если этот проблемный вопрос существует так давно, почему никак не удается его решить?

— Дело в том, что мы перешли от одного общества к другому. А была ли какая-нибудь концепция этого перехода? Могу сказать однозначно — никакой. Раньше у нас было мало юристов, но в обществе существовала правовая определенность. Сейчас же — огромное количество юристов и море правовой неопределенности.

Почему мы больше года работаем над Концепцией развития гражданского законодательства? Потому что нельзя трогать Гражданский кодекс РФ без предварительной выработки тщательно отшлифованной концепции. И в отношении идеи «адвокатской монополии» необходимо не только предложение, но прежде всего концепция. А опираться при выработке концепции следует в первую очередь на юридическую библию — Конституцию РФ.

Адвокатура, несмотря на ее платный характер, не занимается коммерческой деятельностью, этот институт выполняет важные конституционные функции. В ст. 2 Конституции РФ говорится о том, что признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина являются обязанностью государства. Каким образом выполнять эту обязанность? Через коммерческую деятельность частных структур? Конституция РФ отвечает на этот вопрос в ст. 48, где говорится, во-первых, что каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи (в том числе в определенных законом случаях бесплатной), а во-вторых, любой задержанный, заключенный под стражу, обвиняемый в совершении преступления имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника).

Одним словом, институт адвокатуры, который упоминается в этой статье не случайно, выполняет государственные функции. Вот почему есть Закон об адвокатуре, а не о коммерческих юридических структурах, где оговаривается, кто может получить допуск к адвокатской профессии, по каким правилам адвокат осуществляет свою деятельность, какие этические требования он должен соблюдать, чтобы не пришлось проститься с адвокатским статусом.

— Стало быть, допускать в качестве представителя в суд можно только адвокатов, а для юристов-неадвокатов вход должен быть закрыт?

 — На мой взгляд, юристы, не являющиеся адвокатами, могут оказывать правовую помощь гражданам, занимаясь частной практикой или работая в коммерческих юридических фирмах. Но это должна быть помощь в виде консультаций, оформления документов и т.п. А в суде должны быть адвокаты. Я не говорю: «Да здравствуют юридические кооперативы в суде». Я говорю как раз наоборот.

Убежден, что далеко не всех юристов, которые имеют юридический диплом и даже сделали юриспруденцию своей профессией, можно и нужно допускать к участию в судопроизводстве. Для этого необходимо иметь хорошую профессиональную подготовку, опыт работы, подчиняться определенным этическим и нравственным правилам. Юрист, который стал участником публичного процесса правосудия (публичного, поскольку это процесс от имени государства), должен быть юристом высокопрофессиональным. Одним словом, хочешь непосредственно участвовать в процессе правосудия, принимай соответствующий статус.

Причем, если допускать в суды только адвокатуру, то это действительно должна быть профессиональная корпорация. Безответственным, малоспособным, а уж тем более мошенникам и прохиндеям в адвокатуре не место. Так что ряды адвокатского сообщества необходимо чистить. Считаю, что Минюст должен следить за тем, чтобы адвокатура функционировала нормально и соответствовала требованиям закона и Конституции. Пусть адвокатское сообщество самоуправляемо, самостоятельно, но государственный контроль необходим. Если адвокаты не смогут навести у себя порядок, самоочиститься, им поможет государство.

Можно вспомнить английскую адвокатуру, которая имеет два уровня: барристеры и солиситоры. И находиться за судебной перегородкой — баром, отделяющей часть зала, где сидят непосредственные участники судебного процесса (судьи, прокуроры, адвокаты и подсудимые, истцы и ответчики), от публики, — может исключительно барристер. Солиситор же только помогает, работает с гражданами, собирает документы и т.д. Хорошо ли это? На мой взгляд, к такому разделению адвокатских функций можно присмотреться и нам.

— А корпоративные юристы? Им тоже необходимо получать статус адвоката?

— Если юрист работает, например, в банке в качестве юрисконсульта, то совершенно очевидно, что он имеет право представлять интересы своего банка в суде. Это входит в его штатные служебные обязанности. В данном случае такому юристу не обязательно быть адвокатом.

— Если утверждается, что адвокат «профессиональнее» юриста, то как расценивать предложение принимать юристов с определенным стажем работы в ряды адвокатов вообще без квалификационных экзаменов? Адвокатский статус по взмаху волшебной палочки превратит некомпетентного юриста в профи?

— С этим предложением я не совсем согласен. Думаю, что и адвокатам не мешало бы периодически проходить переаттестацию и повышать свою квалификацию. Тем более если принимать целую армию новоиспеченных адвокатов со стороны, то смотреть, кто получает доступ в суд, т.е. будет допущен к публичному процессу правосудия, нужно обязательно. За судебную перегородку — бар можно выпускать только того, кто соответствует профессиональным и этическим требованиям.

Хотя в этом вопросе формализм допускать нельзя. Если человек действительно подготовлен или имеет, допустим, ученую степень, прекрасно знает материальное право и процесс, то почему бы его не допустить к адвокатскому статусу без экзамена? Для профессионалов двери адвокатуры должны быть открыты.

— Вениамин Федорович, у нас, к слову, есть вопрос на тему допуска юристов с ученой степенью к судебному представительству. Посетительница нашего сайта из г. Волгограда интересуется, могут ли быть лица с научной степенью кандидата или доктора юридических наук представителями в суде независимо от наличия у них статуса адвоката?

— Думаю, что нет. Так вопрос ставить нельзя, поскольку ученая степень не включает в себя квалифицирующие признаки того, чтобы заниматься адвокатской деятельностью. Если человек защитил, к примеру, кандидатскую диссертацию, то теперь он может претендовать на все виды юридической деятельности? Почему бы его в таком случае сразу судьей не назначить?

— И еще один вопрос от посетителя нашего сайта из города, как он написал, Ленинграда. Согласны ли Вы с тем, что сработал принцип Е. Гайдара «рынок все расставит», а рынок отторгнул адвокатское сообщество, и потому адвокаты решили, что вместо свободной конкуренции вернут себе сверхприбыли административным путем?

— Как говорится, нет дыма без огня. Может, среди адвокатов и есть такие настроения. Однако чисто рыночные намерения здесь категорически недопустимы.

В этом вопросе нужно найти золотую середину. Очевидно, что адвокатские услуги должны оплачиваться или гражданами, или государством, если гражданам это не по карману. Но также очевидно и то, что за эту плату адвокат должен работать профессионально, честно и добросовестно, как, собственно, и любой другой юрист, не имеющий статуса адвоката.

— Интересы адвокатского сообщества лоббируют адвокаты. В этом нет ничего предосудительного — в любой отрасли есть свои лоббисты, так и должно быть. Вениамин Федорович, а есть ли, если говорить об идее «адвокатской монополии», антиадвокатское лобби?

— Антиадвокатское лобби — это как раз одна из причин, по которой идея «адвокатской монополии» так долго не проходит. У нас огромное количество юристов, которые зарабатывают в судах. И я не хочу сказать, что они работают плохо, но вместе с тем не могу сказать, что все они делают это хорошо.

Вторая и, пожалуй, основная причина заключается в следующем. Не все наши граждане в состоянии оплатить услуги адвоката. Если оставить только адвокатов, то у граждан не останется выбора и они не смогут получить юридическую помощь, прибегнув, к примеру, к услугам знакомого юриста или юриста, который им по карману.

Спрашивается, мы что, святее Папы Римского? Почему в Англии, Германии только адвокаты участвуют в судебном процессе, а у нас это невозможно? Просто они решили проблему, как помочь тем своим гражданам, у кого нет денег на адвоката, а мы пока находимся в стадии решения данной проблемы. Вопрос «адвокатской монополии» необходимо связывать с введением бесплатной правовой помощи для граждан, которые в этом нуждаются. Если мы введем механизм оказания такой помощи и он реально заработает, тогда можно сказать: допуск в суд только для адвокатов.

А пока, думается, можно начать с того, чтобы допускать в арбитражные суды исключительно адвокатов, поскольку это затронет только предпринимателей. И Высший Арбитражный Суд уже пытался инициировать такой порядок.

В отношении же судов общей юрисдикции об этом говорить пока рано.

— Высказывается немало идей о том, как надо бороться с лжеюристами, в их числе — реформа юридического образования. Каковы ее основные тезисы? Как бороться с вузами, которые, не дотягивая до необходимого уровня, вряд ли горят желанием расставаться с привычными доходами от торговли дипломами?

— В юридическом сообществе нужно навести порядок, и здесь в первую очередь следует задуматься об уровне подготовки юристов. Имея практически тридцатилетний опыт работы в крупнейшем в нашей стране и уникальном в научном и учебном плане вузе — Свердловском юридическом институте, где я был деканом факультета, проректором по учебной работе, могу поделиться своими соображениями по поводу того, как нужно готовить юристов.

Представляется в высшей степени актуальным опыт этого института, студенты которого за год до окончания учебы распределялись на работу. И в зависимости от того, какая профессия выбрана (судья, адвокат, следователь, прокурор, юрист предприятия), все обучение на последнем курсе, спецкурсы, практика строились именно под будущую специальность. Вы скажете, что сегодня нет планового распределения студентов? А кто мешает заключать договоры с министерствами, ведомствами и фирмами?

Следует обратить особое внимание на небольшие вузы, которые не имеют штатного преподавательского состава, а существуют за счет совместителей-многостаночников, присмотреться к юридическим факультетам в непрофильных вузах (ветеринарный, лесной и т.п.) и платным высшим учебным заведениям.

Главная опасность платных вузов заключается в том, что они живут на деньги студентов, которых не очень-то хотят терять всего лишь из-за неудовлетворительных оценок. Случаи, когда преподавателей, заваливших студентов-платников на экзамене, вызывают на ковер к ректору, уверяю, не редкость. Вот почему многие преподаватели, которые не могут пойти на сделку с совестью и не согласны с практикой продажи дипломов, вынуждены уходить из таких вузов. Вот почему мы имеем юридические дипломы, полученные благодаря не знаниям, а кошельку.

Как с такими вузами бороться? Очень просто: на все госэкзамены в этих вузах направить независимых представителей профессуры других высших учебных заведений, где подготовка студентов поставлена на отлично. Как бы вуз не хитрил и не помогал своим студентам, помечая билеты, любой опытный преподаватель, задав всего пару вопросов, легко оценит подготовленность выпускников.

В этом вопросе третьего не дано — либо поднимайте в своих вузах уровень юридического образования, либо придется расстаться с «торговлей дипломами» и исчезнуть.

— Вениамин Федорович, может, для защиты граждан в первую очередь необходимо заняться судебной реформой, а не думать о том, кто — юристы или адвокаты — профессиональнее будет представлять их интересы в судах?

— Хватит нам уже реформировать судебную систему. Она должна быть стабильной, иначе мы просто навредим правосудию. Когда мне говорят, что нужно с судами что-то делать: разъединить, объединить, выделить и т.д., то я понимаю, что имею дело с дилетантом. Он вроде понимает, что необходимо совершенствовать правосудие, а как это сделать, не знает, поэтому и говорит — реформировать.

Суды — это самая, как показывает мировой опыт, консервативная часть государственного аппарата, потому что их деятельность нельзя останавливать ни на одну минуту. Это конвейер, от него зависит судьба людей, которые именно сейчас и сегодня нуждаются в защите. Начните реформировать, и суды перестанут работать. От этого выиграют только преступники.

На мой взгляд, не ломать нужно, а совершенствовать, причем заниматься инфраструктурой права комплексно: тщательно отработать правовые механизмы на уровне законов, навести порядок в правоохранительных органах, восстановить следственный аппарат, поднять профессиональный уровень (как, кстати, и уровень ответственности и добросовестности) кадрового состава судебной системы, создать механизм оказания правовой помощи населению и др.

Безусловно, судебная система нуждается в совершенствовании, чем наш президент активно и занимается. К слову, нам очень повезло, что последние 10 лет страну возглавляют юристы.

 

Интервью провела Оксана Бодрягина,

«эж-ЮРИСТ»

Фото: Коммерсант